Ведь если об этой истории напечатают в газетах, то кое-что к ней прибавят и ваши знакомые. Это уже в порядке вещей, лучше не обращайте внимания. Людей с подмоченной репутацией на свете, пожалуй, раз в десять больше, чем с незапятнанной. Это сущая ерунда.
В коридоре раздались грузные шаги, в замке загремел ключ, дверь отворилась, и полицейский вызвал Швейка.
- Простите,- рыцарски напомнил Швейк.- Я здесь только с двенадцати часов дня, а этот господин с шести утра. Я особенно не тороплюсь.
Вместо ответа сильная рука выволокла его в коридор, и дежурный молча повел Швейка по лестницам на второй этаж.
В комнате за столом сидел бравый толстый полицейский комиссар. Он обратился к Швейку:
- Так вы, значит, и есть Швейк? Как вы сюда попали?
- Самым простым манером,- ответил Швейк.- Я пришел сюда в сопровождении полицейского, потому как мне не понравилось, что из сумасшедшего дома меня выкинули без обеда. Я им не уличная девка.
- Знаете что, Швейк,- примирительно сказал комиссар,- зачем нам с вами ссориться здесь, на Сальмовой улице? Не лучше ли будет, если мы вас направим в полицейское управление?
- Вы, как говорится, являетесь господином положения,- с удовлетворением ответил Швейк.- А пройтись вечерком в полицейское управление - совсем не дурно- это будет небольшая, но очень приятная прогулка.
- Очень рад, что мы с вами так легко договорились,- весело заключил полицейский комиссар.- Договориться- самое разлюбезное дело. Не правда ли, Швейк?
- Я тоже всегда очень охотно советуюсь с другими,- ответил Швейк.- Поверьте, господин комиссар, я никогда не забуду вашей доброты.
Учтиво поклонившись, Швейк спустился с полицейским вниз, в караульное помещение, и через четверть часа его уже можно было видеть на углу Ечной улицы и Карловой площади в сопровождении полицейского, который нес под мышкой объемистую книгу с немецкой надписью: "Arestantenbuch"/Книга записи арестованных (нем.)/.