Ведь если об этой
истории напечатают в газетах, то кое-что к ней прибавят и ваши
знакомые. Это уже в порядке вещей, лучше не обращайте внимания.
Людей с подмоченной репутацией на свете, пожалуй, раз в десять
больше, чем с незапятнанной. Это сущая ерунда.
В коридоре раздались грузные шаги, в замке загремел ключ,
дверь отворилась, и полицейский вызвал Швейка.
- Простите,- рыцарски напомнил Швейк.- Я здесь только с
двенадцати часов дня, а этот господин с шести утра. Я особенно
не тороплюсь.
Вместо ответа сильная рука выволокла его в коридор, и
дежурный молча повел Швейка по лестницам на второй этаж.
В комнате за столом сидел бравый толстый полицейский
комиссар. Он обратился к Швейку:
- Так вы, значит, и есть Швейк? Как вы сюда попали?
- Самым простым манером,- ответил Швейк.- Я пришел сюда
в сопровождении полицейского, потому как мне не понравилось,
что из сумасшедшего дома меня выкинули без обеда. Я им не
уличная девка.
- Знаете что, Швейк,- примирительно сказал комиссар,-
зачем нам с вами ссориться здесь, на Сальмовой улице? Не лучше
ли будет, если мы вас направим в полицейское управление?
- Вы, как говорится, являетесь господином положения,- с
удовлетворением ответил Швейк.- А пройтись вечерком в
полицейское управление - совсем не дурно- это будет
небольшая, но очень приятная прогулка.
- Очень рад, что мы с вами так легко договорились,-
весело заключил полицейский комиссар.- Договориться- самое
разлюбезное дело. Не правда ли, Швейк?
- Я тоже всегда очень охотно советуюсь с другими,-
ответил Швейк.- Поверьте, господин комиссар, я никогда не
забуду вашей доброты.
Учтиво поклонившись, Швейк спустился с полицейским вниз, в
караульное помещение, и через четверть часа его уже можно было
видеть на углу Ечной улицы и Карловой площади в сопровождении
полицейского, который нес под мышкой объемистую книгу с
немецкой надписью: "Arestantenbuch"/Книга записи арестованных
(нем.)/.