Говорящий кот - тоже сущий вздор. Для того, чтобы предъявить людям такого
кота, достаточно владеть первыми основами чревовещания, а вряд ли кто-нибудь
усомнится в том, что искусство Коровьева шло значительно дальше этих основ.
Да, дело тут вовсе не в колодах, фальшивых письмах в портфеле Никанора
Ивановича. Это все пустяки. Это он, Коровьев, погнал под трамвай Берлиоза на
верную смерть. Это он свел с ума бедного поэта Ивана Бездомного, он
заставлял его грезить и видеть в мучительных снах древний Ершалаим и
сожженную солнцем безводную Лысую Гору с тремя повешенными на столбах. Это
он и его шайка заставили исчезнуть из Москвы Маргариту Николаевну и ее
домработницу Наташу. Кстати: этим делом следствие занималось особенно
внимательно. Требовалось выяснить, были ли похищены эти женщины шайкой убийц
и поджигателей или же бежали вместе с преступной компанией добровольно?
Основываясь на нелепых и путаных показаниях Николая Ивановича и приняв во
внимание странную и безумную записку Маргариты Николаевны, оставленную мужу,
записку, в которой она пишет, что уходит в ведьмы, учтя то обстоятельство,
что Наташа исчезла, оставив все свои носильные вещи на месте, - следствие
пришло к заключению, что и хозяйка и ее домработница были загипнотизированы,
подобно многим другим, и в таком виде похищены бандой. Возникла и, вероятно,
совершенно правильная мысль, что преступников привлекла красота обеих
женщин.
Но вот что осталось совершенно неясным для следствия - это побуждение,
заставившее шайку похитить душевнобольного, именующего себя мастером, из
психиатрической клиники. Этого установить не удалось, как не удалось добыть
и фамилию похищенного больного. Так и сгинул он навсегда под мертвой
кличкой: "Номер сто восемнадцатый из первого корпуса".
Итак, почти все объяснилось, и кончилось следствие, как вообще все
кончается.
Прошло несколько лет, и граждане стали забывать и Воланда, и Коровьева,
и прочих.